Туман не дремлет.
Из далей бескрайних вытьё лемуров.
Душа травы под луной смеётся.
Люди думают, это воздух плачет.
Тьма стволы обгрызает.
Душа безногого пекаря
повествует о дрожжах.
Повешенный егерь
в чаще поёт.
Швея по нити
из палаты чахоточной
карабкается.
Ночь вечности кислородом насыщена.
Солдаты,
в белых ещё пальто,
на шарманке шлагбаумов
у вокзала играют.
В гальке пивная шумит.
Но утром
духи умрут,
навсегда похоронены будут
в напёрстке,
в буханках,
в кубометрах дерева,
в шпалах
и в ручках дверных
бессмертных,
как мы.
1964
Из далей бескрайних вытьё лемуров.
Душа травы под луной смеётся.
Люди думают, это воздух плачет.
Тьма стволы обгрызает.
Душа безногого пекаря
повествует о дрожжах.
Повешенный егерь
в чаще поёт.
Швея по нити
из палаты чахоточной
карабкается.
Ночь вечности кислородом насыщена.
Солдаты,
в белых ещё пальто,
на шарманке шлагбаумов
у вокзала играют.
В гальке пивная шумит.
Но утром
духи умрут,
навсегда похоронены будут
в напёрстке,
в буханках,
в кубометрах дерева,
в шпалах
и в ручках дверных
бессмертных,
как мы.
1964
