I
Умолкните, рифмы, как губ задохнувшихся звуки
Умолкните, рифмы, как губ задохнувшихся звуки
в ночных поцелуях, я голос услышать хочу
из старой могилы, где юность почила, в испуге
ответы услышу, быть может, совет получу.
Ни ропот не слышать, ни видеть различные лица,
глухой и ослепший вкушал бы я знанье веков.
Наследие рода кровавым покровом ложится.
Ты, молодость, ярко горела — и сумрак таков...
Окольно плыву я к причалу далёкого детства,
объятия смерти покину и тотчас прильну,
к тебе, золотой мой... Корабль теней — по соседству...
А память голубкой летит в голубую страну!
И путь тот известен, и ветер как раз веет в спину,
уносит её далеко, где родительский дом,
и хлев, и колодец, и вишни, прильнувшие к тыну,
лети, моя память, и воздух руби под крылом.
Умолкните рифмы! Не слышу я ритма предметов,
что были и нету, и будут когда-то не раз.
Овечьи копытца, дыхание, краски рассветов...
И прошлого запах, и пыль истрепавшихся фраз.
1937
